Двухэтажный зал
Кабинет № 13 на первом этаже был рентген-кабинетом. Мама все время в темноте пребывала, и я там часто у неё сидел. На работу она по переходам ходила. Женский коллектив был. В зале двухэтажном в пятидесятые годы они праздники отмечали. К ним даже приходили певцы из оперетты, актеры из театра Музыкальной комедии разыгрывали сценки. А на лестнице деревянной они всем коллективом фотографировались. До самой пенсии, до середины шестидесятых, мама [Галина Ракитанская] в поликлинике работала.
Герман Гавриилович Ракитанский (интервью Ксении Какшиной)
Стационар на Бажова
И был над травмпунктом стационар. У меня жена там лежала. Говорила, холод такой. В башне круглой — там продувает. Я сам в кардиологии лежал, будучи взрослым. У меня была лучшая, как говорится, комната — она с юга была. Хорошо, тепло.
Герман Гавриилович Ракитанский (интервью Ксении Какшиной)
Детская поликлиника
На Бажова было двухэтажное здание. После войны там был создан стационар 12-й городской больницы. Точно знаю, что там было терапевтическое отделение. Помню, что там был потом и неврологический стационар.
В том конце, который сейчас на Бажова, рядом с четвертым корпусом, была детская поликлиника. Вход в нее был отдельный. Стены были расписаны масляной краской — очень интересные из детских сказок нарисованы картины.
Самое раннее помню, на прививки ходили. Дошкольного возраста я была. Сидела и ждала, когда вызовут. А все ревут сидят. Спрашивают: «Кто пойдет первый?». Я поднимаю руку. Дрожу. Боюсь. Но вот как иначе? Во-первых, я старшая сестра. Да и стыд и срам, признаваться, что ты боишься. Хотя боялась ужасно! Вся дрожу, но ни за что не признаюсь, что я боюсь. Никто из мальчишек не идет. Я пойду первая. Храбрая была девочка.
Дина Григорьевна Тимофеева (интервью Алены Потаповой)
«Цеховая служба»
Справа от двухэтажного зала был еще большой-большой кабинет. Он был в коврах, со шведскими стенами, всякими мячами, мячи, круги там, и разрабатывались после переломов люди. Это было потрясающе, сейчас этого просто нет. Там был кабинет массажа, и они с массажа, парафина, и это все было бесплатно. Представляете?
Человек поломал там руку, значит, он лечился, гипс потом снимали, и он сразу начинал ходить в реабилитацию. Ему делали массаж, парафин… И долгая разработка, до слез. Они там плакали, но разгибали руки и ноги, колени и всё. Вот это было самое, наверное, прекрасное. А внизу к этому же отделению относилось водолечение. Наполненные бассейны. Водный гидромассаж.
Была в поликлинике один кабинетик, он назывался «Цеховая служба». К нам относились только певцы… филармонии. В это время приходит приказ Министерства здравоохранения об организации фотиантрического центра. И с этого начиналась… значит, я пришла, мне дали три кабинета этих пустых, которые тоже… штукатурка слазила, и пришлось все это начинать организовывать. Городской фониатрический центр, который, значит, для всего города, отоларингологи, всех поющих, людей разных профессий, не обязательно поющих. Это и педагоги, и артисты — ну, все, кто голос тратит. Все прикреплены… ну, не прикреплены, а по направлению из поликлиники приходили к нам в фониатрический центр.
— Он был в городе один, он и сейчас в городе один. У нас там было даже два фониатра. Вообще, положено на четыреста тысяч жителей, так в приказе было написано, четыреста тысяч жителей — одна ставка фониатра. Поэтому было две ставки фониатра, три фонопеда. Ну, дальше начинались, как это называется, оптимизация… После чего ничего не осталось.
В Новый год, были у нас да, да, костюмы маскарадные. Девчонки в основном, медсестры, очень активные, они делали такие маскарадные костюмы. В общем, красиво. Мы это все подхватывали… Пекли всякие вкусные пирожки. Все же приносили из дома! Все из дома, все из дома. Кто что, а стол получался — просто с углов все скатывалось. Как говорится, очень-очень хорошо.
Мирослава Сергеевна Осипова, врач-фониатор (интервью Ксении Какшиной)